Улан [СИ] - Василий Панфилов

— Ой, горох, сало, окорок, даже мука! Спасибо, милый, ты знаешь, как ухаживать за девушкой!

Довольно ухмыльнувшись, парень посмотрел на раскрасневшуюся любовницу и сходу задрал её юбки. Та не сопротивлялась, лишь хихикала возбуждённо да шептала “грязные” словечки.

Грета явно запала на него. Не так, чтобы побежать за милым на край света, но явно больше, чем полагалось при таких отношениях. И это при том, что по местным меркам спортсмен был заядлым извращенцем — мыться заставлял! Но зато потом… Ну не приучены были женщины в этом времени к тому, что мужчина хочет доставить удовольствие не только себе, но и партнёрше! Получила удовольствие от близости? Да это тебе повезло, милочка — и вряд ли ещё раз так повезёт в ближайшее время… Так что даже самые незатейливые “приёмы” приводили их в восторг.

Выйдя от любовницы спустя три часа, попаданец с самодовольным (крики слышала вся улица) видом распрощался с ней и поехал в трактир за Тимоней. Как и ожидалось, был он изрядно подшофе и успел уже ввязаться в конфликт с компанией проезжих австрийцев.

— Какая-то проблема, господа? — прохладным тоном спросил Игорь пехотинцев на немецком. Те быстро сдулись:

— Никаких проблем, господин улан, просто ваш сослуживец ведёт себя излишне… резво.

Критически оглядев Тимоню, сержант вынужденно признал:

— Да, это он может.

— Боярин, — обиделся денщик, достаточно неплохо выучивший язык, — а подраться? Нешто без драки уедем?

— Смиррна! Давай-ка залезай на лошадь, да в расположение.

В лагере его уже ждали.

— Сержант, — церемонно кланяется барон фон Гуттен, а за ним и остальные офицеры, — вы не слишком… утомились?

— К сожалению, нет, — с чуточку наигранной печалью ответил тот. Чуточку — потому что свои сексуальные возможности его несколько нервировали. С одной стороны — неплохо иметь… “прибор” размером сильно выше среднего, да с железным “стояком”. А с другой… Тут презервативов нет, а вот сифилис — есть… Так что проблема с любовницами стояла серьёзно.

Правда, в последние пару месяцев проклёвывается… что-то. Экстрасенсорика или ещё что — ну не интересовался спортсмен подобной ересью! И как теперь выяснилось — зря. Не так давно он начал видеть ауры — не постоянно, а так — временами. Постепенно удаётся приводить это в норму — чтоб по желанию, а не само включалось. Так что оставалась надежда, что научиться различать ходячее “биологическое оружие” и вообще…

Пока думал, привычно переодевался, снимая мундир и переобуваясь — в кавалерийских сапогах не слишком-то удобно рубиться пешим. Кираса, шлем, поручи, поножи — всё своё, трофейное.

Остальные же члены фехтовального кружка уже были переодеты.

— Итак, господа, — тоном лектора начал спортсмен, — я не случайно попросил вас одеть доспехи. Представителей тяжёлой кавалерии среди нас нет, но сталкиваться, возможно, придётся. Так вот, чтобы понимать, как проще противостоять в таком бою, нужно поставить себя на его место. Тогда вы будете понимать как достоинства, так и недостатки доспехов и соответственно — будете понимать возможности своего противника и его реакцию в каких-то случаях.

Зашелестели сабли, вытаскиваемые из ножен.

— Отставить! Господа. ну что вы как маленькие, — укоризненно сказал сержант, — вы сперва попробуйте походить в этом, поприседать, понаклоняться…

— Гм. И в самом деле — совсем другие ощущения, — весело сообщает барон, — Вроде не слишком тяжело, а многих вещей сделать в принципе не смогу.

— В точку, барон! — довольно воскликнул парень, — Именно, что некоторые вещи человеку в доспехах невозможны в принципе. Сейчас, даже не вытаскивая клинков, вы узнаете массу слабых мест таких воинов.

Ситуация была привычной — Игорь в русском лагере был одним из признанных мастеров клинка — и лучшим бойцов. Точнее — по технике он был одним из лучших, а благодаря силе/скорости/выносливости… В общем, противников более-менее равных парень пока не встречал.

Ну и поскольку дворянство воспринимало его как “своего”, по каким-то соображениям живущего инкогнито, то и относились соответственно. В частности — вынудили взять на себя роль фехтмейстера[41].

Сперва уланы косились, а потом привыкли. Ну и отношение к Игорю стало… В общем, теперь в его знатном происхождении были уверены не только уланы, но и буквально все представители русского лагеря и многие союзники. “Выдавали” его многочисленные мелочи и откровенно говоря — парень уже устал многозначительно отмалчиваться.

Придумать себя имя и биографию… Не смешно — местные дворяне знали свою родню до седьмого колена, плюс семейные предания, плюс… Да до хрена таких “плюсов”, так что чтобы выдать себя за кого-то, нужно было неплохо разбираться в местной “кухне”, а с этим дела обстояли не то чтобы совсем печально… Скажем так — лет через десять может что-то получиться.

Глава третья

Войско гуляло — каждый человек в меру сил и возможностей. Отдых закончился и пополнение прибыло, так что было ясно — впереди походы и битвы. Однако конкретики всё не было — опять австрийцы, чтоб им… Вообще, репутация у у них была не блестящей — этакие “кидалы”, пытающиеся надуть ближнего даже в ущерб себе. Но что поделать — иногда приходится вступать и не в такие союзы…

Игорь скучал — пить он не любил (хотя и умел), в кости и карты не играл. Точнее говоря — играть-то он умел, но не считал нужным. С солдатами… Бессмысленно — прежде требовалось их научить. С офицерами или просто дворянами… Тут его останавливал собственный сомнительный статус.

Ну вот как прикажете действовать, если возникнет щекотливая ситуация? Дуэлировать или сразу бить морду? Можно, но вот несмотря на то, что окружающие считали попаданца дворянином, дворянской грамоты у него не было. Так что формально он мог получить плетью или палками по спине. Как-то не тянет проверять… А ведь карты — дело такое, что даже спокойные люди становятся нервными и могут взвиться на ровном месте. Военные же в большинстве своём выдержанным характером не отличались.

Так что… оставались тренировки, прогулки по лагерю и редкие вылазки в соседний городишко к любовницам. Редкие — потому что командование перед походом начало завинчивать гайки и даже уланскому сержанту требовался достаточно весомый повод, чтобы выехать из лагеря. От скуки и перевозбуждения — возраст-то молодой, спортсмен стал раздражительным и держался с некоторым трудом. “Помогали” ему в этом и пьянствующие сослуживцы, старательно изобретавшие всё новые и новые способы досадить своему сержанту.

Вот и сейчас он стоят перед “залётчиками”, слегка покачиваясь на пятках.

— Ну и что мне с вами делать? — задал попаданец риторический вопрос. Те, как и и было положено по уставу, вид имели лихой и придурковатый, но выглядели виновато. От них ощутимо тянуло раскаянием, желанием продолжить веселье и опасением — Игорь успел заслужить славу человека с фантазией.

Физических наказаний он избегал, хотя применял, чего уж там… Всякое бывало — и иногда проще обломать палку, показательно (и очень болезненно) гоняя виновника по расположению, чем оформлять всё официально, с бумагами — формально оставляя человека целым, но ломая судьбу.

— Ну что ж, сами напросились, — несколько зловеще протянул экстремал и уланы поёжились, — за мной.

Подойдя к расположению пехотного полка и пройдя опознавание “свой-чужой” у знакомого поручика, к этому поручику он и подошёл с предложением.

— Никита (после нескольких серьёзных дел они были на ты), тут я своим залётчикам хочу устроить показательную порку.

Поручик морщится слегка:

— Не узнаю тебя — показательную-то зачем?

— Аа! Нет, я не правильно выразился, — засмеялся сержант, — в смысле — морально их выпороть.

— Забавное выражение, — хмыкнул приятель, — говори, зачем я тебе нужен.

Игорь говорил негромко и с каждой новой фразой выражение лица егеря становилось всё более и более странным. Наконец он не выдержал и откровенно заржал. Через несколько минут можно было наблюдать необычную картину — улан, опытных уже ветеранов, гонял егерский капрал, муштруя их как пехотинцев-новобранцев:

— Сено-солома, левой-правой! Шевелись, вахлаки деревенские!

Красные от стыда уланы “шевелились”, подстёгиваемые комментариями.

— Ить они совсем из берлоги вылезли, раз с сеном-соломой гонять приходится, — раздавались нечастые, но весьма едкие комментарии. Капрал, взявший на себя функции их наставников, командовал с багровой рожей, стараясь не сорваться в смех. Попаданец же с поручиком сидели на чурбачках и наблюдали за импровизированным спектаклем.

— Поняли хоть, почему я вас ТАК наказал, — спросил их спортсмен на обратном пути. Видя полное отсутствие понимая, вздохнул и пояснил:

— Сперва вы меня ослушались, а потом ещё и попасться умудрились — как дети! Ну а раз так, то и наказание соответствующее вашему… возрасту, — ехидно закончил он. От такой проповеди лица подчинённых были красными от стыда.